Второй день я чувствую себя так, словно бездыханное тело переехал трактор, а потом оно отодралось от земли и поползло. Со всей гаммой соответствующих ощущений.
Накрыло вчера ближе к вечеру. Хотя с утра встала бодрая и полная грандиозных планов. Продуктивно отработала Рому, обнаружив у него такую полезную функцию как круиз-контроль. Отбегавшись на первой рыси, где ему деликатно подпиливают объявившиеся рога и копыта веером, конь полностью удовлетворяется и уходит в спящий режим. Его высылаешь в рысь, регулируешь степень сбора, выбираешь скорость – и все, можно сидеть ковыряться в носу с чистой совестью. Оно там само бежит. Можно болтать ножками, подпевать плееру, разговаривать с бегающей рядом уСукой на всякие политические темы…Конь бежит. На одной и той же заданной скорости, сам входит в повороты, сам подводит зад. Когда тормозишь – тяжко вздыхает и поворачивается за едой.
Кстати, я с этим попрошайкой борюсь. У Ромы какие-то свои представления о том, когда он хороший. В порядке вещей бежать, ножками махать, стараться, а потом не спрашивая моего мнения дать резко по тормозам и радостно так «гони ништяк, я пробежал круг рысью и не навернулся!». Я мрачно показываю фигу, Арзамас пыхтит как обиженный ежик.
Шагаемся в конце тренировки мы с таким похоронным видом, что, если бы у меня в карманах конюшенной куртки помимо конячей еды, конфет и саморезов водилась копеечка – всенепременно подала бы коню. Я ж по полю шагаюсь, туда-сюда. Там надо смотреть под ноги. Вот идет этот мамонт, который по габаритам как небольшой танк, и страдает. До сих пор загадка, как может такая здоровенная лошадь так медленно ползать. Переставляя ножки по сантиметру, опустив буйную головушку, глазки печально прикрыв. Для полноты образа не хватает платочка на голову и тележки сзади. И все, можно будет в пенсионный фонд без очереди. Старушка из Ромы выйдет всем на зависть, только немного волосатая. Ну, скажу, что болела в детстве, с кем не бывает.
После Ромы настала очередь бриллианта нашей конюшни, то есть Мани. Она тут в последнее время страдает от кризиса жанра и предлагает себя всем. Заходишь в леваду и упираешься в Маню. Она жарко дышит и поигрывает бровями вверх-вниз, как бы намекая «эй, не хочешь немного поразвлечься, красотка, и меня отработать?» Это немного проблематично. Потому что иногда в леваду приходят за кем-то кроме Мани. Когда пытаешься обойти воодушевленную лошадь – она двигается, и ты опять в нее упираешься. Остальные кони пугливо жмутся по углам. Маня их одним взглядом расшвыривает, после чего поворачивается обратно к тебе с полной любви и нежности улыбкой. Вот как можно отказать?
Я ее недавно отмыла, искупала в десяти кондиционерах, прочитала хитрый заговор и мантру «грязь – плохо, чистота – хорошо» и пристально посмотрела в глаза. Ходила вокруг, тыкала пальцем в почти отмытую ляжку, грозила кулаком и ругалась беззлобно. Маня снисходительно слушала, не забывая потихоньку зевать и со скучающим видом рассматривать кирпичики на полу.
Не знаю, что помогло, кондиционеры или пролитые ночами литры моих горючих слез, но в последнее время она ходит относительно чистая. Локальные следы залетных какашек не считаются, их почистить легко. Даже хвост всего лишь оттенка персика, а не грязи эпохи палеолита.
Решив вспомнить молодость и растрясти целлюлит, поехала вчера без седла кататься. Ну и жирна моя лошадь, скажу я вам! Сидишь почти на шпагате. Штаны по швам трещат. Попой на вальтрапе поелозил, ямку себе в лошадином сале вырыл, устроился со всем комфортом – и хорошо. Удобно. Тепло. Единственное, что омрачает медитативное сидение на царском троне – это желание Мани куда-то бежать. Для успокоения лошадиной души откатались минут десять рысью, тут мне позвонила Светка и мы как всегда заболтались, а когда закончили бабский треп – я обнаружила себя в основательно закоченевшем состоянии верхом на уснувшей лошади. Завела кобылу домой под аккомпанемент собственных стучащих зубов, быстренько стянула амуницию, да пошла греться в домик.
Сижу вся такая печальная завернувшись в спальник, направив на себя обогреватель и пристроив сбоку сопротивляющуюся Няшку. Носки теплые надела. Свитер натянула. Не помогает. Накипятила чаю, залила внутрь три литра. Неа, все равно колбасит.
В таком дивном состоянии пошла проводить прокат. Понятное дело, что бодрее и веселее после этого не стала, хотя целый час бегала за жутко веселой Лютой, готовая в любой момент поймать сидящую сверху детку в свои гостеприимные объятия. Люта сказала, что умеет только галопом, потому что дядьки строят конюшню рядом с плацем и там иногда бензопила работает. Детка сверху галопом еще не ездит, она только с рысью справится пытается, и весь час была близка к обмороку. Но ничего, общими усилиями справились с охамевшей кониной и даже прилично сделали последнюю рысь рысью, а не галопом.
После такого развлечения поплелась домой, споткнувшись по пути на платформу обо все местные кочки, потому что темно и нифига не видно.
Сегодня утром жутко болела голова. Вот прям аж совсем болела. Даже с глюками на зрение. Накрывает меня такое редко, но метко.
Так что сижу на работе накушавшись таблеток, жизнь говно.
Старая фотка. Лица моего тут не видно, поэтому рискну повесить. Если кому-то стало противно - извините.
.
, будем пробовать, заодно попробую отвлечь не с того ни с сего захотевшую кота 
стерилизованную кошку, може займется ириской и не поиском брутального кота, способного удовлетворить желания девушки.
.
.